|
Надеялась на самолетный клекот,
На дальний путь по переплету шпал,
На юношу в Прибалтике далекой...
А он в то утро без вести пропал.
4
Между тем канонада росла и звала
Всех разбойников черных на суд.
Ни траншеи восточного вала, ни мгла,
Ни отчаянье их не спасут.
Мы их бомбами бьем, и «катюшами» жжем,
И листовками хлещем в глаза.
Посмотрите, над водным вон тем рубежом
Закипела к рассвету гроза.
И моя Ярославна, моя красота,
Пусть участвует в нашем бою.
Ибо песня о ней высоко поднята.
Я о верности женской пою.
Я не вычитал древней картины из книг,
Не придумал ее почудней, —
Но ко всем тыщелетиям сердцем приник
На все тысячи маленьких дней...
Если к водному ты подошла рубежу,
Если ты на моем берегу, —
Ярославна, ты слышишь меня?
Я служу
Нашей родине так, как могу.
5
День придет. Не так далек он.
Слушай, милая, меня.
Ослепит квадраты окон
Сноп внезапного огня.
Флаг расплещется под ветром.
Затрубит оркестр. И ты
Встанешь утром в платье светлом
Небывалой красоты.
Ты одна из дома выйдешь.
Но вернемся мы вдвоем.
Ты сначала не увидишь
Шрама на лице моем.
Я начну как можно суше.
Только ты не бойся слез.
Только слушай, только слушай,
Как мне солоно пришлось.
За грядою гор горбатых
Снова горная гряда.
В той краине, на Карпатах,
Битва шла не дни — года.
Битва шла в далеких селах
За далекую страну.
Много нас, парней веселых,
Поседело в ночь одну.
Много нас, парней что надо,
Стало пеплом той земли.
Но сквозь ночь и канонаду
Мы, как острый нож, прошли. |