Комментарии, разъясняющие слова и фразы в "Слове о полку Игоревом". Страница 31
1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17-18-19-20-21-22-23-24-25-26-27-28-29-30-31-32-33
омочю бебрянъ рукавъ въ Каялe рeцe, утру князю кровавыя его раны на жестоцeмъ его тeлe. Рукава верхней одежды знати в древней Руси делались длинными. Их обычно поднимали кверху, перехватывая запястьями. В ряде церемониальных положений их спускали книзу (стояли «спустя рукава»). Такой длинный рукав легко можно было омочить в воде, чтобы утирать им раны, как платком. Бобровый мех был излюбленным мехом в древней Руси. Им широко пользовались для опушки краев богатой одежды, в частности, и рукавов.
въ Путивлe. Путивль находится к югу от Новгорода Северского, на среднем течении реки Сейма, по пути в Половецкую степь. Впервые Путивль упоминается под 1146 г., когда здесь был разграблен двор Святослава Ольговича — отца Игоря Святославича. Двор этот, как явствует из перечисления награбленного, был не малый: «и скотьнице (хранилища казны, — Д. Л.), бретьянице (кладовые?), и товар, иже бе не мочно двигнути, и в погребех было 500 берковьсков меду, а вина 80 корчаг; и церковь святаго Възнесения всю облупиша, съсуды серебреныя, и индитьбе (?), и платы (платки) служебныя, а все шито золотом, и каделнице две, и кацьи (?), и еуангелие ковано, и книгы, и колокола; и не оставиша ничтоже княжа, но все разделиша, и челяди 7 сот» (Ипатьевская летопись под 1146 г.). Повидимому, к 1146 г. Путивль был уже крупным городом. До начала XIX в. на утесистом холме среди города здесь сохранялись остатки высокого вала, поверх которого, очевидно, и находилась та самая городская стена, где плакала по своем муже Ярославна. Во второй половине XII в. Путивль — стольный город; в нем сидят князья одной из ветвей черниговских Ольговичей (М. Н. Тихомиров. Древнерусские города. М., 1946, стр. 95).
К стр. 27
О Днепре Словутицю! Эпитет Днепра — «Словутич» (славный, славящийся) — типично фольклорный. Ср.:
|
Тогда козаки собі добре дбали,
К Дніпру-Славути низенько укланяли
(М. Максимович. Сборник украинских песен.
Киев, 1894, стр. 44).
Ой по-над Дніпром — Славутою
(Ревуцький. Укр. думи та пісні історичні.
Київ, 1919, стр. 139). |
В полe безводнe жаждею имь лучи съпряже. Согласно Лаврентьевской летописи, русские войска Игоря во время битвы были отрезаны от воды и сильно страдали от жажды: «а к воде не дадуче им итти... изнемогли бо ся бяху безводьемь, и кони, и сами — в знои и в тузе» (ср. в «Слове»: «тугою имъ тули затче»). «И поступиша мало к воде, по 2 дни бо не пустили бяху их к воде. Видевше ратнии (половцы, — Д. Л.) устремишася на нь, и притиснуша ? (их) к воде, и бишася с ними крепко, и бысть сеча зла велми. Друзии коне пустиша к ним съседше, и кони бо бяху под ними изнемогли» (Лаврентьевская летопись под 1186 г.).
К стр. 28
Овлуръ — половец, бежавший на Русь вместе с Игорем. В Ипатьевской летописи он назван Лавр, Лавор и про него рассказывается там следующее: «Будущю же ему (Игорю, — Д. Л.) в половцех, тамо ся налезеся мужь родом половчин, именем Лавор, и тот приим мысль благу и рече: «Поиду с тобою в Русь». Игорь же исперва не имяшеть ему веры, но держаше мысль высоку своея уности, мышляшет бо, емше мужь и бежати в Русь, молвяшеть бо: «Аз славы деля не бежах тогда от дружины и ныне не славным путемь не имам поити»" (Ипатьевская летопись под 1185 г.). В. Н. Татищев на основании неизвестных нам источников сообщает, что Лавор был «муж твердый, но оскорблен от некоторых половцев, мать же была его руская из области Игоревой». Вернувшись из плена, Игорь «учинил вельможею» Лавра и выдал за него дочь тысяцкого Рагуила, щедро наградив.
К стр. 29
на своихъ сребреныхъ брезeхъ. Н. В. Шарлемань в одной из своих работ о «Слове» пишет: «Донец прорезывает своим руслом меловые горы Артема, поэтому его вода содержит в себе много взмученного мела. Меловые горы встречал на своем пути и приток Донца Оскол. Содержащийся в воде мел, отлагаясь на отмелях и косах, окрашивает их в белый цвет. Освещенные солнцем, эти берега блестят, как «серебряные»".
стрежаше его гоголемъ на водe, чайцами на струяхъ, чрьнядьми на ветрeхъ. «Дважды упоминается в Слове нырковая утка — гоголь. Название дополняется цветовым признаком — «белый» (см. выше: «бeлымъ гоголемъ на воду») и характерной повадкой («стрежаше его гоголемь на водe»). Охотники и птицеводы хорошо знают, что гоголь — одна из наиболее осторожных птиц: держась на открытой воде, он еще издали замечает человека и улетает, громко свистя крыльями. Точно так же чутки чайки, — повидимому, речные чайки, встречающие весною назойливыми криками всякого, кто приближается к реке. Весьма чутки и чрьняди на ветрeхъ. Чернеть (Nyroca) — сборное родовое название нескольких видов нырковых уток (Fuligulinae)... Перечисленные птицы, по нашему пониманию, должны были предупреждать Игоря о приближении людей, когда он во время бегства отдыхал на берегу Донца («стрежаше»)». (Н. В. Шарлемань. Из реального комментария к «Слову о полку Игореве». Труды Отдела древнерусской литературы, VI, М. — Л., 1949, стр. 113).
уношу князю Ростиславу. Князь Ростислав Всеволодович, сын Всеволода Ярославича, утонул в 1093 г. 22 лет от роду, переправляясь через реку Стугну (приток Днепра), на глазах у своего брата Владимира Мономаха.
Днeпрь темнe березe плачется мати Ростиславля по уноши князи Ростиславe. Этот плач матери Ростислава следующим образом описывается в «Повести временных лет»: «Ростислава же искавше обретоша в реце; и вземше принесоша ? Киеву, и плакася по немь мати его, и вси людье пожалиша си по немь повелику, уности его ради. И собрашася епископи и попове и черноризци, песни обычныя певше, положиша и у церкви святыя Софьи у отца своего» (Лаврентьевская летопись под 1093 г.).
1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17-18-19-20-21-22-23-24-25-26-27-28-29-30-31-32-33