«Пирогощая» «Слова о полку Игореве». Страница 5
1-2-3-4-5
Сравнительно недавно Д. Н. Альшиц высказал предположение, что слово «пирогощая» составное: из греческого «???» (огненного цвета, горящая) и «гощь» (якобы от русского «горящая»). Под «огнем» «горящая». Д. Н. Альшиц предполагает тип Богоматери «Неопалимая купина». Однако принятию предположения Д. Н. Альшица мешают четыре обстоятельства: 1) не доказано, что тип иконы «Неопалимой купины» существовал до XV в.; древнейшее изображение «Неопалимой купины» — шитье второй половины XV в., хранящееся в Русском музее (шифр ДР Т 31; из Кирилло-Белозерского монастыря). На шитье — не традиционное для XVII в. изображение Богоматери внутри двух перекрещивающихся ромбовидных форм, а в виде горящего куста терновника, на фоне которого дано изображение Богоматери, и рядом помещено изображение Моисея, снимающего обувь (согласно известному библейскому рассказу о явлении горящего куста Моисею).
У Н. П. Кондакова в работе «Памятники христианского искусства на Афоне» делается предположение, что иконы Богоматери «Знамение» могли изображать символ богоматери — «неопалимую купину». Однако в таком случае этот тип иконы не мог называться «огнем горящая», ибо никакого огня здесь не изображалось; 2) символ Богоматери — горящий куст терновника — не мог также называться «огнем горящая» Богоматерь, так как смысл символа в обратном: куст не сгорел. В этом названии искажался бы самый смысл символа — названия же иконы давались не по видимому изображению, а по невидимому значению прообраза; кроме того, все названия икон были традиционными и предполагать их «народные» названия очень трудно; 3) не доказана возможность существования в XII в. макаронического типа слова, при котором в сравнительно стройном и правильном древнерусском языке могли бы в одном слове соединиться слова греческое и русское; 4) не доказана лингвистическая возможность появления слова «гощая» из «горящая».
В заключение мне хотелось бы предостеречь читателей от попыток увидеть в монете Андроника Палеолога с изображением Одигитрии в окружении стен с башнями простое и точное уменьшение иконы Пирогощей. Изображение иконы на монетах и моливдовулах было прежде всего символическим. Оно не должно было следовать формам и композиции изображаемой иконы. Изображение Одигитрии в кругу стен с башнями на иконе было бы весьма необычным. Более естественной была бы другая иконная композиция — сидящей Одигитрии на престоле, являющемся одновременно градом со стенами и башнями.
В исследовании Тани Вельман приводятся примеры того, как престол, на котором изображается сидящей Богоматерь, принимает формы зданий (иконы Благовещения из Охрида в музее в Скопле, Рождества Богоматери из Периблепты в Мистре, Благовещения в Беренде (Болгария, XIV в.). Такая форма престола, несомненно, связана с тем, что Богоматерь символизирует собой град, хотя имеется изображение и евангелиста Иоанна, сидящего на троне, представляющем собой здание-город (миниатюра в Евангелии св. Медарда Суассонского, Национальная библиотека в Париже, Lat. 8850, fol. 180 v.; воспроизведение у Тани Вельман, с. 196). Это изображение трона также не случайно: Иоанн — автор «Откровения» (Апокалипсиса), он теснейшим образом связан с судьбами государств и мира. Отметим также, что архитектурные формы имеет престол Толгской Богоматери конца XIII в. в Третьяковской галерее, и икона Богоматери с младенцем второй половины XIII в. в Вашингтонской Национальной галерее, и миниатюра из греческой рукописи Акафиста пресвятой Богородице в Московском Историческом музее, второй половины XV в. (греч. 429, л. 18 об.)3. Среди всех перечисленных изображений Богоматери довольно много иконографических типов, но среди них есть и такой, в котором сидящая Богоматерь Одигитрия как бы окружена стеной с мелкими башнями.
Для искусствоведов и музейных работников, если бы они задались целью отыскать прототип или даже оригинал Пирогощей, представят интерес следующие два указания архиепископа Сергия: «Галатская икона Божией Матери (что в Пергии, т. е. в Пирге (башне) в Царьграде). Монастырь ее был в Галате по Крузию... еще в 17 веке... Точное изображение находится в Москве в церкви св. Тихона чудотворца»4. И далее: «Влахернская икона Божией Матери. Влахерны — в Царьграде на западном углу города между шестым холмом и заливом. Икона находилась здесь в храме, построенном Пульхериею. Она сделана из воскомастики. Она есть та самая, которую имел царь Ираклий в походе против персов. В 1653 г. (по другим — в 1654 г.) принесена царю Алексею Михайловичу.
Ныне в Успенском соборе в приделе апостолов Петра и Павла».
Относительно иконы Влахернской Божьей Матери в приделе Петра и Павла Московского Успенского собора см. более подробные сведения в книге Н. П. Кондакова. В той же книге есть и указание на изображение этой иконы. Что это за икона, какой тип из двух влахернских икон Богоматери она представляет, — судить искусствоведам.
Итак, свожу в единое целое свои утверждения, гипотезы и некоторые догадки.
Игорь по возвращении из плена после Новгорода Северского и Чернигова едет в Киев, где должен выполнить свой обет Богоматери Пирогощей, данный им в плену у половцев. Об этом обете прямо не говорят ни летопись, ни «Слово», так как Игорь освободился из плена «неславным путем». Только по косвенным основаниям мы можем догадываться об этом обете (его покаяния, обычно дававшиеся в связи с обетами). Обет был выполнен в киевском храме, так как, по-видимому, ни в Чернигове, ни в Новгороде Северском не был развит специальный богородичный культ, связанный с защитой от врагов этих городов. Чернигов имел своим патрональным храмом храм Спаса. Спас был, по-видимому, патроном и вассального по отношению к Чернигову Новгорода Северского.
Игорь не обращался ни к Богородице Десятинной, ни к Богородице Софии (Нерушимой Стене), так как он не был киевским князем и не мог по феодальному этикету того времени, возвращаясь из плена, ехать в патрональные храмы Киева, в которые обычно отправлялись киевские князья воздать благодарность за победу и освобождение пленных.
Культ Богоматери в Киеве и во Владимире как защитницы Русской земли восходит к Влахернскому монастырю, где хранилась риза Богоматери и где произошло «чудо», давшее основание русскому празднику Покрова. Храм Ризы Богоматери был надвратным, «защитным» храмом во Владимире. В Киеве имелся монастырь Влахернский и с ним же был связан Киево-Печерский монастырь.
Как предполагают Н. П. Кондаков и Н. П. Лихачев, во Влахернском монастыре было две иконы Богоматери, двух разных типов. Предполагаю, что русские послы, отправлявшие в 1129 г. в заключение в Константинополь полоцких князей, на обратном пути из Константинополя в 1130 или 1131 г. привезли списки обеих влахернских икон: одну из них — сохранившуюся Богоматерь Владимирскую и другую — Одигитрии Башенной, изображавшей Богоматерь в окружении семибашенных стен Влахернского монастыря. Последняя икона и была Пирогощей.
1-2-3-4-5