Автор «Слова о полку Игореве». Страница 5
1-2-3-4-5-6-7-8-9
Своеобразную интерпретацию гипотеза об авторе С. в связи с сыном тысяцкого нашла у Ив.М.Кудрявцева, установившего [с. 25] наличие в С. сведений, подтверждаемых только новгородским летописанием (Кудрявцев Ив.М. Заметка к тексту: «С тоя же Каялы Святоплъкъ…» в «Слове о полку Игореве». — ТОДРЛ, 1949, т. 7, с. 407—409). Ив.М.Кудрявцев выдвинул гипотезу о новгородском происхождении автора С. и предположил, что упоминаемый в связи с походом Игоря сын тысяцкого был сыном новгородского тысяцкого Миронега (Милонега), и этот-то новгородский тысяцкий написал С. Миронега (Милонега) Ив.М.Кудрявцев отождествляет с новгородским посадником Мирошкой Нездиничем и с киевским зодчим Петром Милонегом (см.: Головенченко Ф.М. «Слово о полку Игореве»: Историко-литературный и библиографический очерк. М., 1955, с. 458—459). На самом деле это три разных лица и не ясно, на каком основании они объединяются в одного человека, а человек этот объявляется автором С.
С этими гипотезами в определенной степени связана и гипотева об авторе С. В.Г.Федорова, увидевшего автора С. в тысяцком Рагуиле Добрыниче. В.Г.Федоров совершенно справедливо пишет, что «весь вопрос о личности автора «Слова» сводится к решению вопроса о том, можно ли в данном случае говорить только о высокой одаренности его. Следует признать, что автор «Слова», помимо одаренности, должен был обладать еще и большим жизненным опытом, глубоким знанием не только военного дела, но и истории Руси» (Федоров. Кто был автором «Слова о полку Игореве», с. 157).
Однако сведения о тысяцком Рагуиле столь скудны и неопределенны, что у нас нет никаких оснований связывать его имя с обстоятельствами похода Игоря и видеть в нем человека, одаренного литературным талантом, хорошо знающего историю Руси.
Писатель А.К.Югов, стоявший на точке зрения галицко-волынского происхождения С., в 1944 г. высказал предположение, что автором С. был «словутный певец Митуса», имя которого названо под 1240 г. в Ипатьевской летописи. Однако никаких данных, которые подтверждали бы вероятность авторства Митусы, нет. Б.А.Рыбаков по поводу работы А.К.Югова замечает: «Статья изобилует историческими ошибками и написана неубедительно» (Рыбаков. Русские летописцы, с. 394).
М.В.Щепкина в 1960 г. опубликовала статью, в которой на основе текста С. пришла к заключению, что автор С. называет себя внуком Бояна. Впервые предположение об авторе С. как внуке Бояна «или по крови … или по духу» высказал в 1878 г. А.А.Потебня (Потебня А. Слово о полку Игореве. 2-е изд. Харьков, 1914, с. 21).
Наиболее подробно и обстоятельно вопрос о возможном авторе С. рассмотрен Б.А.Рыбаковым в монографии 1972 г. «Русские летописи и автор «Слова о полку Игореве»». Он приходит к заключению, что автором С. мог быть киевский боярин, летописец трех киевских князей — Изяслава Мстиславича (1146—1154 гг.), его [c. 26] сына Мстислава (1150—1160 гг.), его племянника Рюрика Ростиславича (1173, 1181—1196 гг.) — Петр Бориславич.
В 1976 г. была опубликована статья М.Т.Сокола, в которой исследователь пытается доказать, что автором С. был черниговский воевода Ольстин Олексич. Этот воевода черниговского князя Ярослава Всеволодовича выполнял посольские поручения князя, он возглавлял дружину черниговских ковуев, присланную Ярославом Всеволодовичем к Игорю во время его похода на половцев в 1185 г. Вот все достоверные сведения об этом лице, которые мы можем почерпнуть из летописи. М.Т.Сокол воссоздает биографию Ольстина Олексича, из которой следует, что тот мог быть автором С. Прежде всего даже из этой воссозданной М.Т.Соколом биографии мы не видим таких данных, которые могли бы свидетельствовать о том, что этот человек мог и должен был заниматься литературным трудом. Но, самое главное, биография эта вызывает много сомнений, так как составителю ее приходится принимать целый ряд весьма спорных предположений, прибегать к явно искусственным отождествлениям (так, например, одним лицом объявляется Ольстин Олексич, черниговский воевода, и Ольстин, рязанский боярин).
В обзоре американской литературы по С. Р.О.Якобсон сообщает, что С.Тарасов в статье «Возможный автор «Слова о полку Игореве»» (Новый журнал, Нью-Йорк, 1954, т. 39, с. 155—175) отождествляет автора С. с Кочкарем — «милостником» (любимцем) великого киевского князя Святослава Всеволодовича (Якобсон Р.О. Изучение «Слова о полку Игореве» в Соединенных Штатах Америки. — ТОДРЛ, 1958, т. 14, с. 115). Единственное, что мы знаем об этом Кочкаре из летописи, — это то, что он был любимцем Святослава Всеволодовича и что князь поверял ему свои тайные замыслы. Татищев пишет, что княгиня и Кочкарь «более, нежели он (Святослав — Л.Д.), Киевом владели, и никто о том иной не ведал» (Татищев В.Н. История Российская. М.; Л., 1964, т. 3, с. 123). Почему Кочкарь мог быть автором С., непонятно.
В особую группу следует выделить гипотезы княжеского происхождения автора С. В 1934 г. В.Ф.Ржига, отвергая возможность создания С. дружинником какого-либо из князей XII в., писал: «неизбежна мысль, что «Слово о полку Игореве» сложилось не в дружинной среде, а в княжеской» (Ржига В.Ф. «Слово о полку Игореве» как поэтический памятник, с. 158). Но окончательный вывод был сформулирован исследователем очень неопределенно: «…или сам автор был князем, или он был профессиональным и вместе с тем придворным княжеским поэтом, тесно связанным с княжеским родом» (с. 159). Мысль о том, что автор С, был княжеским певцом-поэтом, поддерживаемая в настоящее время многими исследователями С., была высказана задолго до В.Ф.Ржиги. В 1859 г. Д.И.Иловайский писал о существовании в Древней Руси придворно-княжеской поэзии. В авторе С. он видел представителя такого рода поэтов (Иловайский Д.И. [c. 27] Несколько слов по поводу вопроса о древней русской поэзии. — Рус. слово, 1859, № 12, с. 515—520). Гипотезы же о конкретных князьях XII в., возможных авторах С., особенно широкое распространение получили в последнее время.
В 1967 г. в киевском доме ученых Н.В.Шарлемань сделал доклад, в котором стремился доказать, что автором С. был сам Игорь. Доклад этот был опубликован лишь в 1985 г. Н.В.Шарлемань исходил из положения, что автор был свидетелем всех событий, связанных с Игорем, а таким единственным свидетелем мог быть только сам Игорь. В 1978 г. предположение, что автором С. был князь Игорь, высказал поэт И.И.Кобзев. Наиболее подробно гипотеза об Игоре как авторе С. была рассмотрена В.А.Чивилихиным в последних главах его романа-эссе «Память». В.А.Чивилихин прежде всего стремится доказать, что автором С. мог быть только князь. Приводимые им аргументы в доказательство этого тезиса не могут быть признаны бесспорными. Большое значение в системе доказательств придается В.А.Чивилихиным словам «брат», «братие», «князь», «княже»: он считает, что эти слова в том контексте, в каком они употреблены в С., могли принадлежать только лицу княжеского происхождения. Однако аналогичные примеры из древнерусских текстов не даюn оснований для такого заключения, более того, характер употребления слова «князь» и обращения «княже», как показала В.Ю.Франчук, свидетельствует о том, что перу князя данный текст принадлежать не мог (Франчук. К вопросу об авторе, с. 162). Нельзя признать убедительными и доказательства принадлежности текста С. именно Игорю. Приписывать создание С. самому Игорю невозможно ни с точки зрения морально-этических оценок, которые даются в произведении Игорю, ни с точки зрения политических концепций памятника, ни с точки зрения авторской психологии того времени.
1-2-3-4-5-6-7-8-9