Всю ночь с вечера
серые вороны граяли у Плесеньска, в предградье стоял киевский лес, и понеслись (они — вороны) к синему морю“.
И сказали бояре князю: „Уже, князь, горе ум полонило;
ведь, вот, два сокола слетели с отчего престола золотого
добыть города Тмутороканя или испить шлемом из Дона.
Уже соколам крыльца подсекли саблями поганых,
а самих опутали в путины железные.
Темно ведь было в третий день: два солнца померкли,
оба багряные столба погасли и с ними два молодых месяца, Олег и Святослав,
тьмою заволоклись и в море погрузились, и великую смелость возбудили в хиновах. На реке на Каяле тьма свет покрыла,
по Русской земле простерлись половцы, точно выводок гепардов.
Уже спустился позор на славу; уже ударило насилие на свободу; уже бросился див на землю. И вот, готские красные девы запели на берегу синего моря: звоня русским золотом, воспевают время Боза, лелеют месть за Шарукана.
А мы уже, дружина, без веселья!
Тогда великий Святослав
изронил золотое слово, со слезами смешанное,
и сказал:
„О мои дети, Игорь и Всеволод!
Рано начали вы Половецкой земле досаждать мечами, а себе славы искать.
Но одолели вы без чести, без чести, ведь, кровь поганую пролили.
Ваши храбрые сердца из крепкого булата выкованы и в смелости закалены.
Что же сотворили вы моей серебряной седине? |