Основные вопросы поэтики «Слова о полку Игореве». Страница 16
1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16
Когда мы устанавливаем среди элементов «высокого стиля» «Слова» отражения библейской стилистики, следует учитывать, что в литературный язык XII в. она входила не только непосредственно через обращавшиеся в это время отдельные списки или собранные в Паремийнике отрывки. В переведенную на Руси Хронику Георгия Амартола также вошли выдержки, а иногда пересказы эпизодов и из тех частей Библии (особенно ветхозаветных), которых в полном виде древнерусская письменность не имела до конца XV в. Цитировали часто Библию и те византийские произведения «отцов церкви», которые в южнославянских переводах были широко известны в домонгольский период. Таким образом, библейская стилистика впитывалась литературным языком и прямо через библейские книги, и через посредство многочисленных отражений ее в византийском и южнославянском учительном и торжественном ораторстве, в гимнографии, в таких естественно-исторических сочинениях, как Шестоднев, Физиолог. Вся эта литература не только обогащала русский литературный язык с XI в. своим способом выражения, но она наравне с Пчелой закрепляла в памяти читателей библейские афоризмы, которыми авторы подтверждали свои мысли. Этим объясняется и то, что русские писатели с XI в. также опираются на авторитет библейских книг, и то, что даже на фразеологии светской литературы отражается стилистика Библии.
Сводкой параллелей к «Слову», опубликованной в монографии В. Н. Перетца 1926 г., продолжали пользоваться исследователи и в 1940—1950-е годы, дополняя их своими наблюдениями. В полемике с А. Мазоном, искавшим аналогии, а то и прямые источники фразеологии «Слова» в литературе XVIII в., притом не только русской, ряд интересных стилистических материалов привели Н. К. Гудзий1 и Р. О. Якобсон (в коллективном труде американских филологов 1948 г.)2. Обобщение той части наблюдений, которая относится преимущественно к «воинской» фразеологии «Слова», привело Д. С. Лихачева к выводу о связи многих образов памятника с «феодальными, географическими и тому подобными терминами своего времени, обычаями, формулами и символами эпохи феодальной раздробленности»3.
Ценные наблюдения над некоторыми синтаксическими чертами в языке «Слова», свидетельствующими о том, что оригинал Мусин-Пушкинского списка относился к домонгольскому периоду, содержатся в исследовании акад. С. П. Обнорского «Очерки по истории русского литературного языка старшего периода» (М. — Л., 1946).
В 1965 и 1967 гг. вышли первые два выпуска «Словаря-справочника „Слова о полку Игореве“», издаваемого Институтом русской литературы (Пушкинский дом) АН СССР4. В 1966 г. Т. Чижевская за рубежом выпустила полный словарь, дающий к лексике «Слова» комментарий, состоящий из двух частей: первый раздел параллелей составляют цитаты из «Задонщины», второй — из памятников старшего периода или, когда в них соответствующий материал отсутствует, то из текстов более поздних или из народной поэзии5.
Обе последние словарные работы по самому своему типу ограничивают задачу комментированием именно лексики «Слова». Между тем назрела необходимость сосредоточить внимание прежде всего на фразеологии этого памятника: показать, что весь словесный материал, из которого построено «Слово», при всем его художественном своеобразии, вполне соответствует тому способу выражения, который зафиксирован в разных типах книжного и народного письменного языка домонгольского времени, в разных литературных и деловых жанрах. Для такого рода исследования недостаточно уже показать, что отдельные лексемы «Слова» существовали в языке XI—XIII вв.: на первый план выступает изучение их сочетаний. Именно поэтому параллелями к «Слову» могут служить не только прямые соответствия, но и аналогичные по конструкции, по самому художественному замыслу выражения.
Значительный материал для выполнения именно этой задачи дает работа Д. С. Лихачева, характеризующая воинскую стилистику «Слова». Частично некоторые фразеологические параллели к «Слову» могут быть извлечены и из исследований конца XIX — первой половины XX в. Но задача систематического изучения словосочетаний нашего памятника во всем их объеме, на фоне той разнообразной литературы, по которой мы судим и о мировоззрении человека XII в., и о способах словесного его выражения, еще не ставилась. Эта задача может быть решена лишь общими усилиями литературоведов и историков русского языка, чья помощь особенно необходима при исследовании синтаксических конструкций «Слова», выполняющих определенную стилистическую функцию в поэтическом языке автора.
Стилистический комментарий к «Слову» — это отнюдь не определение «источников», какими будто бы прямо пользовался автор. Конечная цель такого комментария — представить, насколько свободно владел этот автор всеми средствами древнерусской речи, как умело и целесообразно он отбирал из ее богатств наиболее подходящие способы выражения для каждого из элементов сложного содержания своего произведения, как органично слил он их в своем действительно неповторимом индивидуальном стиле.
Стилистические параллели к лексике и словосочетаниям «Слова» показывают, как прочно они связаны со всеми типами литературного и живого языка XI—XII вв. — от делового до устно-поэтического. Элементы каждой из разновидностей языка этого времени использованы им строго в соответствии с характером передаваемого содержания, оттого стиль «Слова» не оставляет впечатления пестрой механической смеси разнохарактерных составных частей — в нем все в точности отвечает стоящей перед автором задаче. Так свободно сплетал и близкий к нему по времени переводчик «Истории» Иосифа Флавия средства разных типов литературного языка для передачи сложного содержания оригинала. Рядом с этим переводчиком и автор «Слова о полку Игореве» именно как мастер художественного слова, овладевший всем богатством книжного и живого языка своего времени, не представляется «необъяснимым», каким пытаются изобразить его «скептики».
Настоящая работа, используя материал, накопленный исследователями, и дополняя его, призывает продолжить поиски фразеологических соответствий и аналогий к «Слову», которые еще прочнее свяжут этот памятник с литературной культурой своего времени.
1 Н. К. Гудзий. 1) Ревизия подлинности «Слова о полку Игореве» в исследовании проф. А. Мазона. — Ученые записки МГУ, вып. 110, Труды кафедры русской литературы, кн. I, 1946, стр. 153—187; 2) По поводу ревизии подлинности Слова о полку Игореве. — Слово2, стр. 79—130.
2 La Geste, стр. 217—360.
3 Д. С. Лихачев. Устные истоки, стр. 53—92.
4 Словарь-справочник «Слова о полку Игореве», вып. 1 А — Г. Составитель В. Л. Виноградова, под редакцией Б. А. Ларина, Б. Л. Богородского, Д. С. Лихачева, изд. «Наука». М. — Л., 1965; вып. 2 Д-Копье. Составитель В. Л. Виноградова, под редакцией Б. Л. Богородского, Д. С. Лихачева, О. В. Творогова, М. — Л., 1967.
5 Tatjana Cizewska. Glossary of the Igor Tale. London, 1966.
1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16
Следующая глава