никому не дает он.
Зло только в том,
что князья мне не в помощь!
Худо теперь времена обернулись: под половецкими саблями в Римове люди кричат,
князь Владимир — под ранами;
горе, тоска сыну Глеба — Владимиру!»
Всеволод-князь!
Неужели и в мыслях
нет у тебя:
прилететь издалече,
отчий престол золотой поблюсти? Веслами Волгу ты мог расплескать бы, Дон ты шеломами вычерпать мог бы!.. Был бы ты здесь —
по ногате тогда бы
тут продавали невольниц...
Резану
стоил бы раб...
Ты ведь посуху даже
копьями можешь сражаться живыми — храбрыми Глебовыми сыновьями!
Ты, буйный Рюрик, с Давыдом!
Не ваши ль
воины шлемами позолоченными плыли в крови?
И не ваша ль дружина
храбрая рыкает, турам подобно, ранена саблями в поле незнаемом? Вы, государи, вступите в злат стремень, мстя за обиду этого времени, за землю Русскую, за раны Игоря — буйного Игоря Святославича!
Князь Осмомысл Ярослав!
На высоком
на златокованом сидя престоле, горы Венгерские ты подпираешь войском железным своим; |