И восстонал, Братия,
Киев кручиною, А Чернигов напастями, И тоска разлилась По Русской земле, И густая печаль течет По земле Русской.
А князья сами себе Крамолу ковали. А поганые сами, С победами рыская По Русской земле, Дань взимали:
Со всякого двора — Белку.
Так-то двое они, Игорь да Всеволод, Храбрые Святославичи, Самовольством своим Старое лихо Вновь пробудили, А его усыпил было Их отец Святослав, Грозный, великий Князь Киевский.
Грозою —
Притрепал он поганых
Полками могучими, Мечами булатными, Наступил на землю Половецкую; Притоптал там Холмы и овраги, Возмутил Озера и реки, Иссушил Потоки, болота...
А Кобяка поганого Из лукоморья, От железных, великих Полков половецких, Словно вихрь, отторг. И пал Кобяк В граде во Киеве, В гриднице Святославовой.
Тут немцы И венецейцы, Тут и моравцы, И греки Славу поют Святославову, Осуждают, жалея, Игоря князя, Что погрузил добро, Русского злата насыпавши
На дно половецкой Каялы-реки. |