|
Братья, с распри и пошло насилие
от земли Половецкой...
На седьмом Трояновом веке
Всеслав кинул жребий
о девице ему милой:
ухитрясь — а подсадил себя на коня!
И подскочил к Киеву-городу,
и коснулся копьем киевского престола
золотого,
а поскакал от них лютым зверем
средь ночи —
из Белгорода,
объяв себя облаком синим...
Изнутри, в удаче,
с трех кустов — капищ былых —
с трех концов отворил ворота Новгороду,
перешиб славу Ярослава,
а волком скакал до Немиги-реки...
Дуют ток на Немиге: снопы стелют
головами,
молотят —
цепами блистающими,
жизнь кладут на току,
веют —
душу от тела...
Немиги берега кровавые
не добром были сеяны,
сеяны костьми сынов русских.
Всеслав-князь
людям суд судил,
князьям волости делил,
а сам волком рыскал в ночи!
Из Киева до Тмутороканя
до ранних петухов дорыскивал,
Хорса великого ход
волком переметнув.
Ему в Полоцке прозвонят колокола рано
к заутрени у святой Софии,
а он всё еще киевский звон слышит... |