|
Что ему раны, братья милые!
Всё забыто:
где честь — где жизнь,
и Чернигова-города отчий престол золотой,
и желанная, краса его Глебовна,
с ее ласкою-обхождением...
Были века трояновы,
миновали Ярославовы лета...
И были походы Олеговы,
Олега Святославича.
А тот Олег
ковал мечом своим — разлад,
и стрелы по земле сеял.
Он в Тмуторокане-городе
ступает в стремя золотое
(не тому ли звону внимал и встарь
великий Ярослав!), —
а Владимир, сын Всеволода,
в Чернигове
что ни утро зажимает уши...
Бориса же Вячеславича
завела слава на суд божий,
по зеленому берегу Канина
покров постлала,
за Олегову печаль — ему, молодому,
смелому князю...
С той ли Каялы
Святополк вез отца своего,
покоя меж иноходцев венгерских,
ко святой Софии, к Киеву...
Тогда, при Олеге-Гориславе,
усобицей сеялось всё и взрастало!
Гибло племя Дажьбогова внука,
в усобицах княжьих
скоротались дни человека. |