Аннотированный указатель к иллюстрациям Натальи Гончаровой
1-2
Впервые опубликовал иллюстрации Гончаровой в своем издании «Слова о полку Игореве», переведенном им на немецкий язык, Артур Лютер, известный русист, в совершенстве владевший русским и немецким языком. В прошлом приват-доцент Московского университета, за десять лет до того он опубликовал в Москве в своем переводе на русский язык замечательный роман Фридриха-Максимилиана Клингера «Фауст, его жизнь, деяния и низвержение в ад». Клингер был директором Первого Кадетского корпуса в Петербурге, другом В. А. Жуковского, автором пьесы «Буря и натиск» («Sturm und Drang»), давшей название всему немецкому сентиментализму. В стремлении приблизить Россию к Германии, а Германию к России Артур Лютер делает существенный вклад в свой благородный замысел и теперь, спустя пять лет после окончания Первой мировой войны. Ничего не известно об обстоятельствах договора А. Лютера с Н. Гончаровой относительно художественного оформления «Слова». Можно лишь предположить, что он был пленен ее акварельными иллюстрациями к сказке Пушкина о царе Салтане, вышедшей по-французски в 1921 г. в Париже, и предоставил художнице carte blance.
Известно, что Гончарова обычно не соглашалась быть иллюстратором — в общепринятом смысле слова. Погружаясь в произведение, она вступала в продуктивное общение с автором текста, не споря, но дополняя его мысль. Во многих рисунках, которыми Наталья Гончарова проиллюстрировала «Слово», ярко выявляется эта особенность ее творческого почерка, особенно в решении шмуцтитула и знаменательного разворота страниц XXXVIII — XXXIX — изобразительной кульминации песни.
* * *
Титульный лист (с. I) со стилизованными под средневековье буквицами и фигурами говорит о том, что Гончарова замыслила включить «Слово» в единую семью сказаний Европы. Ровесником русской песни были немецкие «Нибелунги», которые могли бы претендовать на эту же заставку.
Храбор — витязь — рыцарь Востока и Запада Европы исповедовали одинаковые догматы, в основе которых лежал индивидуальный подвиг, безрассудная отвага, и об этом подвиге поет под звуки гуслей-арфы-лютни бродячий певец. У Гончаровой его изображение сливается с латинской буквицей D. Он изогнул свое тело в изысканной позе, закинув ногу на ногу, его глаза закрыты, рот широко раскрыт, он весь отдался своему творению, «летая умомъ подъ облакы».
Шмуцтитул — своеобразный изобразительный пролог ко всему «Слову». Поэтому рисунок представляет обобщенную картину всей песни и отмечает участие в ее издании художницы — вверху надпись: «Иллюстрации Натальи Гончаровой». Пространство листа заполнено то ли мечами, то ли палицами, чьи темные контуры разрезают землю, с ее спутанными жесткими листами. Здесь нет пути, здесь скрестившиеся стволы образуют ловушки. Душная и безысходная обреченность окружает хитрых лис, которые представлены на одном рисунке, но действуют не единовременно. Вверху — две лисы. Первая — верхняя правая — настороженно следит за приближением второй; внизу картинки — они же. Но когда вторая взяла верх, как ей кажется, над противником, гордо подняла голову, первая со спины впивается ей в холку, стремясь перекусить хребет. Удастся ли ей это? — Об этом написана история похода князя Игоря: он устремился в дикую степь на половцев; одолел их в первом бою и возгордился. Между тем главные силы кочевников тут-то и подошли и в долгой битве осилили русских, большинство которых погибло, но плененный князь Игорь бежит. Он не покорился, и за ним возможное победное будущее.
III «Боянъ бо вещий».
Певец передан в том же ракурсе, что и на титуле в буквице, но крупнее, с различимыми чертами лица, с инструментом, подъятым вверх, словно в стремлении обнять. Скорее всего, старец должен представлять самого легендарного Бояна, а не неведомого автора «Слова», жившего в конце XII столетия.
Г? «Збися Дивъ, кличетъ връху дерева».
Недобрые знаки природы должны были остановить Игоря. Вещий Див напоминает змея-дракона общеевропейского эпоса
V «Тогда Игорь възр? на св?тлое солнце и вид? от него тьмою вся своя воя прикрыты».
VII «Трубы трубять в Нов?град?».
Художница нашла оригинальное решение, использовав в зрительном ряду омоним слову «трубы»: над всеми трубами изображенных на рисунке домов Новгорода-Северского клубится дым.
VIII Проводы князей и дружины. В группе на первом плане со скрещенными руками представлена Ярославна, с нею рядом еще одна княгиня, за нею старый князь. Орнамент головных уборов обеих княгинь и платье одной из них украшено тем самым растительным орнаментом, который присутствует в ряде иллюстраций. Одеяния Ярославны и старого князя оторочены горностаем — традиционным символом княжеского достоинства.
IX «И рече ему буй тур Всеволоды "Одинъ брать, одинь св?тъ св?тлый ты, ИгорюГ»
Встреча братьев-князей. (Старший их брат Олег погиб ранее).
XI «Игорь к Дону вой ведетъ! Уже бо беды его пасет птиць по дубию... орли клектом на кости зв?ри зовуть».
Замкнутое плетение из двух черных клювов и двух светлых, перекрещенных их крыльями и хвостами. Тугой узел грозящей воинам беды.
XII « Съ зарания в пятокъ потопташа поганыя пльки половецкыя, и рассушясь стр?лами по полю...»
Два русича, первая схватка.
XIII « Солнце ему тьмою путь заступаше; нощь стонущи ему грозою птичьубуди».
XIV Выступление войск. Гончарова использует традиционный для архаики способ представления всадников и коней, минимизируя повторяющееся. Множество выступает в виде нескольких отчетливых голов переднего ряда. Это и люди, и кони. Затем лес копий и несчитанное количество конских ног представляет, без всякой дифференциации, все войско. В этой же манере поход Игоря впервые представлен был в Радзивилловской летописи.
1-2
Предыдущая глава