Ярый тур ты, Всеволод! Стоишь ты Впереди с курянами своими! Прыщешь стрелами на вражьих воев, О шеломы их гремишь мечами! Где ты, буй-тур, ни поскачешь в битве, Золотым посвечивая шлемом, - Там валятся головы поганых, Там трещат аварские шеломы Вкруг тебя от сабель молодецких! Не считает ран уж он на теле! Да ему о ранах ли тут помнить, Коль забыл он и Чернигов славный, Отчий стол, честны пиры княжие И своей красавицы княгини, Той ли светлой Глебовны, утехи, Милый лик и ласковый обычай!
Были веки темного Трояна, Ярослава годы миновали; Были брани храброго Олега... Тот Олег мечом ковал крамолу, Сеял стрелы по земле по Русской... Затрубил он сбор в Тмуторокани: Слышал трубы Всеволод Великий, И с утра в Чернигове Владимир Сам в стенах закладывал ворота... А Бориса ополчила слава И на смертный одр его сложила На зеленом поле у Канина...
Пал млад князь, пал храбрый Вячеславич За его ж, за Ольгову обиду! И с того зеленого же поля, На своих угорских иноходцах, Ярополк увез и отче тело Ко святой Софии в стольный Киев. И тогда ж, в те злые дни Олега, Сеялось крамолой и растилось На Руси от внуков Гориславы; Погибала жизнь Дажьбожьих внуков, Сокращались веки человекам... В дни те редко ратаи за плугом На Руси покрикивали в поле; Только враны каркали на трупах, Галки речь вели между собою, Далеко почуя мертвечину.
Так в те брани, так в те рати было, Но такой, как Игорева битва, На Руси не слыхано от века!
От зари до вечера, день целый, С вечера до света реют стрелы, Гремлют остры сабли о шеломы, С треском копья ломятся булатны Середи неведомого поля, В самом сердце Половецкой степи! Под копытом черное всё поле Было сплошь засеяно костями, Было кровью алою полито, И взошел посев по Руси - горем!..
Что шумит-звенит перед зарею? |