История подготовки текста «Слова о полку Игореве» к печати в конце XVIII в. Страница 4
1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12
Вообще в тех случаях, когда А. И. Мусин-Пушкин в своем издании «Поучения» восстанавливал в конце предлога согласную, он не ставил «ъ»: «без суперникъ» (с. 58; в рукописи «бесуперник»), «безсемени» (с. 60; в рукописи «бесемене»). Полную аналогию этим случаям из «Поучения» мы и имеем и в «Слове» в примере с «бес щитовь».
Совсем просто решается вопрос об отсутствии «ъ» в словах «стугою» (с. 43). Здесь еще в протограф Екатерининской копии «проскочило» написание подлинной рукописи. Текст издания 1800 г. генетически восходит к этому протографу Екатерининской копии (доказательства мы приведем ниже), но неоднократно проверялся по рукописи. Естественно, что эти проверки только подтверждали слитное написание «стугою» без «ъ», интересы же корректорского единообразия в данном случае ускользнули от внимания издателей (такие случаи, как мною уже отмечалось, неоднократны в издании 1800 г.).
Теперь обратимся к тем правилам передачи текста рукописи, где Екатерининская копия ближе к системе, принятой для передачи текста в «Поучении», чем издание 1800 г. Наблюдения в этой области окажутся для нас в дальнейшем особенно важными.
Выше уже указывалось, что в отношении правил расстановки «і» и «ъ» в конце слов издание 1800 г. сравнительно с Екатерининской копией допускает отдельные (правда, очень редкие) исключения, приближающие, как можно предположить, издание 1800 г. к орфографии подлинной рукописи.
Еще яснее эта тенденция выступает в других правилах передачи текста, принятых в издании «Поучения» и в Екатерининской копии, но почти отмененных в издании 1800 г.
Крайне неустойчиво в издании «Поучения» «e». Постоянно встречается «e» в тех случаях, когда его нет в рукописи, и наоборот. По большей части такие перемены производились по орфографическим правилам конца XVIII в.; «санех» — «санeхъ», «смeренье» — «смеренье» (с. 9), «собе» — «собe» (с. 10), «тобе» — «тобe» (с. 13), «онемeють» — «онeмeютъ» (с. 13), «кленитеся» — «клeнитеся» (с. 17), «душe, своеe» — «душе своее» (с. 17), «сторожe» — «стороже» (с. 20), «идеже» — «идeже» (с. 23), «боле же» — «болe же» (с. 23), «вятичe» — «вятиче» (с. 31), «на сутеиску» — «на Сутeиску» (с. 32), «к бeлe вежи» — «къ Беле вежи» (с. 37), «вежe взяхом» — «Веже взяхомъ» (с. 38), «половьчскиe» — «Половчьскіе» (с. 39), «своe» — «свое» (с. 43), «братe» — «братье» (с. 44), «дикиe» — «дикїе» (с. 45), «оубогыe вдовицe» — «оубогые вдовицe» (с. 47) и т. д.
В первом издании «Слова» сравнительно с Екатерининской копией довольно много случаев колебания в написании слов с «e» и с «е». Вряд ли здесь дело только в том, что А. И. Мусин-Пушкин и его ученые помощники не разобрали написаний. По-видимому, путаница объясняется тем, что публикаторы колебались между орфографической системой XVIII в. и написаниями рукописи. При этом по большей части (хотя были и обратные случаи) Екатерининская копия следовала орфографическим правилам XVIII в., а издание 1800 г. частично восстанавливало старые формы рукописи. Так, например, звательный падеж в Екатерининской копии оканчивается на «е», в издании же 1800 г. — на «e»: «землe» (с. 12; Ек. — «земле»), «Всеволодe» (с. 13, 46; Ек. — «Всеволоде»), «Осмомыслe» (с. 30; Ек. — «Осмомысле»), «вeтрe» (с. 38; Ек. — «ветре»). Сравнительно с Екатерининской копией издание 1800 г. восстанавливает древнее написание родительного падежа множественного числа: «на стадо лебедeй» (с. 3 и 4; Ек. — «на стадо лебедей», согласно орфографии XVIII в.)1.
Необходимо при этом отметить, что в конце XVIII в. древнее написание окончания родительного падежа множественного числа на «eй» не было известно. Поэтому следование в данном случае издания 1800 г. за рукописью несомненно.
Малопонятно систематическое разноречие между Екатерининской копией и изданием 1800 г. в словах «стрелять» и «стрела». В Екатерининской копии эти слова постоянно пишутся через «е», в издании же 1800 г. — всюду через «e»: «стрeлами» (с. 12, 13, 33, 43; Ек. — «стрелами»), «стрeлы» (с. 15, 17; Ек. — «стрелы»), «стрeляти» (с. 29; Ек. — «стреляти»), «стрeляеши» (с. 30; Ек. — «стреляеши»), «Стрeляй» (с. 30; Ек. — «Стреляй») И в рукописях XII—XVII вв., и в орфографии XVIII в. в корне этих слов обычно пишется «e» (исключение могло быть только в новгородских рукописях). Окончательно решить вопрос о том, должно ли было быть в рукописи «Слова» в этих случаях «e» или «е», смогут только лингвисты. Не подлежит, однако, сомнению, что либо в Екатерининском списке, либо в издании 1800 г. (а может быть, в тексте обоих) написания этих слов подверглись сплошной корректорской унификации.
К сожалению, рукопись «Поучения» не знает болгаризированной орфографии в сочетаниях плавных с «ъ» и «ь», и поэтому нам трудно с уверенностью судить о том, как поступили бы издатели «Поучения» в случаях сочетаний «ръ», «рь», «лъ» и «ль». Однако все же на с. 41 мусин-пушкинского издания «Поучения» имеется, правда, один, но весьма характерный пример: там напечатано «полкы», тогда как в рукописи стоит «плъкы». Тот же прием замены болгаризированных сочетаний «ръ», «рь», «лъ» и «ль» русскими «ор», «ер», «ол» и «ел» мы постоянно встречаем в Екатерининской копии. В издании же 1800 г. это болгаризированное сочетание восстанавливается, и, нет сомнений, по подлинной рукописи: «наплънився» (с. 5; Ек. — «наполнився»), «плъкы» (с. 5; Ек. — «полкы»), «бръзыя» (с. 5; Ек. — «борзыя»), «бръзый» (с. 7; Ек. — «бързый»), «влъци» (с. 8; Ек. — «вълци»), «чръленыя» (с. 10; Ек. — «чрленыя»), «млъніи» (с. 12; Ек. — «молніи»), «плъкы» (с. 12, 13, 27; Ек. — «полки»), «Чрънигова» (с. 13; Ек. — «Чернигова»), «плъци» (с. 14; Ек. — «полци»), «Святоплъкь» (с. 16; Ек. — «Святополкь»), «плъкы» (с. 17; Ек. — «полкы»), «чрьна» (с. 17; Ек. — «черна»), «плъкы» (с. 18; Ек. — «полкы»), «млъвити» (с. 19; Ек. — «молвити»), «плъку» (с. 20; Ек. — «полку»), «плъковъ» (с. 22; Ек. — «полковъ»), «чръною» (с. 23; Ек. — «черною»), «плъки» (с. 30; Ек. — «полки»), «плъку» (с. 32, 39; Ек. — «полку»), «плъночи» (с. 35; Ек. — «полночи»), «влъкомъ» (с. 35; Ек. — «волкомъ»), «влъкомъ» (с. 36 bis; Ек. bis — «волокомъ»), «пръвое» (с. 37; Ек. — «первое»), «пръвую» (с. 37; Ек. — «первую»), «пръвыхъ» (с. 37; Ек. — «первыхъ»), «слънце» (с. 39; Ек. — «Солнце»), «бръзъ» (с. 41; Ек. — «борзъ»), «влъкомъ» (с. 41 bis; Ек. bis — «волкомъ»), «бръзая» (с. 41; Ек. — «борзая»); «влънах» (с. 42; Ек. — «волнахъ»), «помлъкоша» (с. 43; Ек. — помолкоша»), «Млъвитъ» (с. 43; Ек. — «Молвитъ»), «плъки» (с. 46; Ек. — «полки»). Только в одном случае нужно думать, что Екатерининская копия дает лучшее чтение сравнительно с первым изданием: «мркнетъ» (с. 10; Ек. — «мрькнетъ»). Здесь, очевидно, сказалась двойная невнимательность: составитель текста Екатерининской копии не провел своей системы в сочетании, а составители текста первого издания «Слова» имели уже перед собой «исправленный», согласно орфографии XVIII в., список с «меркнетъ» вместо «мрькнетъ», который и выправили по подлинной рукописи, но не до конца (ограничившись тем, что выбросили «е»).
1 См.: Козловский И. И. Палеографические особенности погибшей рукописи Слова о полку Игореве. М., 1890, с. 5.
1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12