Образ древнерусского Бояна в интерпретации польских поэтов-романтиков. Страница 2
1-2-3-4-5
Образ-сравнение «Бояна-соловья» в Слове переносится автором на соловья как реальную птицу, поющую по-бояновски, а в облике соловья поэт олицетворяет себя как певца, подражающего в своем пении старому Бояну, певцу украинских степей. Это пение Бояна поэт признает величайшим образцом искусства всех славян, а следовательно, он может подражать ему. Метафорическое сравнение искусной игры «старого Бояна» в «Слове» поэт переносит в свои стихи в более широком толковании; он говорит:
|
Bojan — z gesli jak wode —
Zwierciedlace leje dzwieki;
J roznosny spiew — to miekki,
Pelna garsca nam rozprasza —
To jak orzel siwy — w chmury!
To ku ziemi — jak wilk bury...
(«Kalinowy most». Na final., IV).
Боян — с гуслей словно воду —
Льет прозрачные, как зеркало, звуки;
И громкую песнь — то нежную
Разбрасывает для нас полной горстью,
То как сизый орел — в тучи!
То к земле — словно серый волк... |
Образ «водяных брызг», олицетворяющих гусельные звуки Бояна, получает новое конкретное осмысление; но чтобы подчеркнуть связь «Бояна» с «Бояном» из «Слова», поэт подкрепляет это образное сравнение метафорическим сравнением из «Слова о полку Игореве», сохраняя в точности форму передачи этого образа: «растекался... серым волком по земле, сизым орлом под облаками». В несколько иной интерпретации Юзеф Богдан Залеский дает нам этот же образ в своем другом стихотворении:
|
Wieszczy nasz Bojan sam zaklal Sen-Drzewa!
Po niem myslami rozciekal sie swemi,
J siwym orlem bil w prawo, to w lewo,
J starym wilkiem zrywal sie od ziemi.
(«Sen-Drzewo-Wieszcze» из сб.
«Dumki i Szumki», 1837—1840).
Наш вещий Боян сам заколдовал Сон-Дерево!
Он растекался по нему своими мыслями,
И сизым орлом бил то вправо, то влево,
И серым волком вскакивал с земли. |
О происхождении этого стихотворения пишет сам Залеский: «Плохо, — сказал я (Северину Гощинскому во время одной из прогулок с ним), — что мы забыли, как наш народ называет некоторые травы; ведь он привык каждому названию придавать свое оригинальное значение. Северин увидел около дороги травку и спросил меня, знаю ли я, как она называется? Подснежник (Pierwiosneк), отвечал я, вспомнив, что это растение так называют в Польше. — Нет, сказал Северин, у нас народ называет его Сном. Действительно, мне вспомнилось это название и одновременно то, что его используют для околдования любовью. Вернувшись домой, я не мог заснуть до тех пор, пока не написал о нем и не придал ему более широкого значения» («Bohdan Zaleski na tulactwie». Czesc II, стр. 42)1.
В своем творческом мышлении это простое явление природы поэт возвел в символ любви, очарование песнею и сочетал шум дерева с образом пения Бояна, как величайшего певца славянских народов, подкрепив свое оригинальное толкование образа поэтикой образов «Слова о полку Игореве». Строфа о Бояне является стержневой в композиции данного стихотворения. Она концентрирует основную мысль поэта.
Прославление Залеским Бояна как самого лучшего певца древних славянских народов, искусству которого должны следовать и польские поэты современности, находит свое выражение в следующих строках:
|
Kto pierwszy roszczke Snu-Drzewa dostanie,
J sercem Boze cuda w niej zrozumie;
Po krolu piesni, po wieszczym Bojanie,
Miedzy Slowiany zawiekuje w Dumie! —
(«Sen-Drzewo-Wieszcze» из сб.
«Dumki i Szumki», 1837—1840).
Кто первый достанет веточку Сна-Дерева
И сердцем распознает в ней божьи чудеса;
После короля песней, после вещего Бояна,
Он будет вечно жить в Песне среди славян! |
1 См. также: B. Zaleski. Wybor poezyj. Opracowal Jozef Tretiak. Biblioteka Narodowa, serja 1, № 30, Krakow, стр. 197.
1-2-3-4-5