Изучение «Слова о полку Игореве» в Соединенных Штатах Америки. Страница 2

1-2-3-4-5

В К и П непонятые слова подчас наделяются прописной буквой и осмысливаются как собственные имена; часть этих фикций продолжает тяготеть над интерпретацией «Слова»; «время бусово» (109) превратилось из «хмурого времени» (ср. 98) во «времена царя Бооза», а «карна и ж[е]ля» — «вопленица и плач» (81) оказались именами половецких ханов, и расстановка точек в 81—82 довершает неразбериху.

Надстрочные буквы иногда пропускаются (200 «в[с]троскоташа», 99 «дебрь[с]ки») или же неправильно прочитываются: 4 «речь» вм. «рече» (ср. 19, 205 П «рече», К «речь»), 76 «вступилъ» вм. «вступила», 94 «од?вахъте» вм. «од?вахуть», 103 «нимъ» вм. «нима», 116 «мужаим? ся» вм. «мужаимъся», 129 «стремень» вм. «стремени», 136 «солнцю» вм. «слъньць» (=слъньчь), 152 «которое» вм. «которою», 155 «отъ нихъ» вм. «отаи», 161 «б?дн?», вм. «б?ды», 166 «рози нося» вм. «розьно ся», 168 «Ярославнымъ» вм. «Ярославны ми», 168 «незнаемь» вм. «незнаем?», 175 «горь» вм. «гор?», 197 «Дн?прь» вм. «дн? при» и т. п. Возможно, что именно неправильное прочтение надписного окончания способствовало подстановке номинатива «ночь» взамен беспредложного локатива «ночи» (33), тогда как в «Сказании о Мамаевом побоище» соответствующий пассаж сохранил архаичную синтаксическую конструкцию: «долго нощи вечерняя заря потухла» (вар. «померкла»). В результате первоначально четкий текст стихов 33—34 «Длъго ночи мрькнетъ заря. Св?тъ запала») был обессмыслен произвольной интерпункцией («Длъго. Ночь мркнетъ, заря св?тъ запала»).

Разночтения К «Зояни» и П «Трояни» (152), по всей вероятности, восходят к непонятому написанию «Зтрояни» (ср. контрастирующий образ «земли половецкыи» в том же стихе и сочетание 76 «землю трояню»). То же слово «земля», сокращенно обозначенное буквой «земля», по-видимому, выпало в 168: «зегзицею (земли) незнаем? рано кычеть», как указывает аллитерирующее слово «зегзицею» и сходное сочетание 29 «земли незнаем?» (см. XXII).

Рукопись, найденная А. И. Мусиным-Пушкиным, на три с лишним века моложе самого «Слова», но едва ли отделена от первоначальной версии многими промежуточными списками. Текст «Слова» в общем мало пострадал от времени. Конечно, не обошлось без языковых и графических подновлений. В частности, второе югославянское влияние наложило свою печать на язык и правописание «Слова». За такими грамматическими новшествами, как например слияние возвратного местоимения с глаголами и вообще утрата энклитических местоимений¹, легко обнаружить старший слой (ср. 31, 74, 103, 168, 187, 199, 197).

Случаи ошибочной подстановки предлогов (143, 181) показывают отмирание беспредложных конструкций с дательным цели и местным падежом. Сочетание 186 «Комонь въ полуночи» явно искажено, но без труда может быть восстановлено: в стихах 30 и 184 тот же местный падеж «полунощи» появляется без предлога, но поскольку беспредложный оборот вышел из живого употребления, писец легко мог принять причастие «явъ» за предлог «въ».

Неизбежные в позднем списке пропуски, нарушающие смысл, восполняются без труда. За перфектом 145 «И рекъ» (из «реклъ») подлежащее опущено, но «припевка» 146, а также параллельная конструкция 209 «Рекъ Боянъ» с последующей «припевкой» 210 заставляют подставить и в первом случае имя того же песнотворца. В эпилоге «Слова» формула 218 «Княземъ слава, а дружин?» требует заключительного «честь», подсказанного сходным лозунгом чести для дружины и славы для князя в стихах 25 и 36, а также упоминанием славы и чести в конце варианта «Задонщины»: «чести есмя соб? добыли и славного имяни. Конецъ» (Тверская летопись, 6888 г.). Так как стиху 6 с его несомненным пропуском соответствуют сходные пассажи и в «Слове о погибели Русской земли» и в начале «Задонщины», подстановка слов «зане же бол?знь княземъ о земли Руской» приобретает значительную вероятность (XXI, стр. 60 и сл.).

К известным примерам гаплографии, т. е. полного или частичного пропуска сходных смежных слогов — 41 «не было [о]н[о] обид?» и 196 «е[го] гоголемъ» — следует прибавить 144 «(падъ) подъ чрълеными щиты» и 31 «подоб[олоч]ию» с пропуском второй пары «о» и смежных согласных; ср. параллельное чтение «Задонщины»: «под оболока» (XXI, стр. 65). Писец споткнулся об архаичное причастие в одном случае и об устарелую беспредложную конструкцию в другом. В предложении 144 «Княземь на поганыя погыбе», как было отмечено уже А. А. Потебней, явно недостает подлежащего, управляющего конструкцией «на поганыя» (сочетание «усобица на поганыя» невозможно). По-видимому, здесь выпало одно из трех слов с одинаковым начальным слогом: «на поганыя поб?да погыбе».

Из двух созвучных слов одно может быть опущено; иногда же сходство уступает место тождеству. В Бояновой припевке 163 «Ни хытру, ни горазду, ни птицю горазду» писец, жертвуя рифмой и смыслом, нечаянно подставил повторное «горазду» — скорее всего взамен первоначального «горласту».

Конструкция 186 «князю Игорю не быть» требует, как подчеркнул Д. В. Айналов², второго дательного, превращенного писцом в аорист «кликну» под влиянием предшествующего «свисну» и дальнейшего 187 «стукну». Именная форма «кладнику» вполне подходит по значению, а по звукам наиболее близка к заменившему ее ляпсусу «кликну».

Диттографией, т. е. ошибочным повторением слога, легко объясняется чтение 157 «съ дудутокъ»: конъектура «съду токъ» подсказана фиктивностью имени «Дудутки», появлением метафорического «на тоц?» в том же стихе и наличием боевой формулы «дуть ток» в устной эпической традиции восточных славян.

Сравнение «темного места» с параллельными пассажами в том же памятнике позволяет исправить ошибочное чтение 47 «не шеломянемъ» на основании 32 «за шоломянемъ». В отрезке 209 «ходы на Святъславля» порча текста несомненна, но сочетание «-ына Святъславля» поддается расшифровке путем сопоставления с заглавными словами «сына Святъславля»: история последующих князей до «сына Святославля» включительно была предусмотрена вещим Бояном, когда он «реклъ» или «пьрвое рече», т. е. наперед поведал свою проникновенную припевку. «Слово о полку Игореве» цитирует три трагедии, предсказанные Бояном, — Всеславову (163), Изяславову (146) и Игореву (210). Ссылка в эпилоге «Слова» на последнее из этих пророчеств связывает песнотворца старого времени с Игоревым походом и как бы оправдывает обращение к Бояну в начале повествования. Естественно читать: «Рекъ Боянъ и про сына Святославля». Графическая антиципация начала Бояновой речи — 210 «хоти» — ответственна за начальный слог абракадабры «ходына».

Привязанность автора «Слова» к глаголу «лел?яти» и производным формам (23, 109, 175, 179, 180) оправдывает чтение «полел?я» вместо невразумительного (64) «повел?я».

Учет подражательных тирад «Задонщины» позволяет в отдельных случаях устранить порчу текста в «Слове». Пересвета, одного из героев «Задонщины», привели на судное (или суженое) место, лететь его главе на ковылу и лежать «на зелене ковыле» за обиду великого князя; в «Слове» соответственно приведен «на Суд» Борис Вячеславич, ему постлана «на канину зелену» погребальная пелена «за обиду храбра и млада князя», и «с тоя же Каялы» повезли его на похороны. Засим следует и в «Слове», и в «Задонщине» одинаковая картина общего запустения и массового кровопролития. Несомненно испорченным разночтениям «Слова» — бессмысленной «канине» и неуместной «Каяле» — противостоит явно правильное, как отметил уже Тихонравов, чтение «Задонщины» — повторный образ «ковылы», художественно мотивированный и к тому находящий себе подтверждение в стихе 176 «Слова». Сравнение формы 14 «ущекотал» в «Слове» и «вощекоталъ» в соответствующем месте «Задонщины» по списку Ундольского ведет к заключению, что это в «Слове» один из примеров диалектального изменения «въ-» > «у-»: прототип «въщекотати» с префиксом «въс-» параллелен форме 17 «въсп?ти».

¹ См.: R. Jakobson. Les enclitiques slaves. — Atti del III Congresso Intern. dei Linguisti, Флоренция, 1935, стр. 387 и сл.
² ТОДРЛ, т. IV. М. — Л., Изд. АН СССР, стр. 151—158.

1-2-3-4-5