|
То было в те рати и в те бои,
но равной рати не слыхано.
С рассвета до вечера,
с вечера до света
летят стрелы каленые,
гремят сабли о шеломы,
трещат копья харалужные
в поле незнаемом среди земли Половецкой.
Черна земля под копытами костьми была засеяна
и кровью полита:
скорбью взошли они по Русской земле.
Что мне шумит, что мне звенит
далече рано пред зорями?
Игорь (бегущие) полки перенимает:
жаль ведь ему мила брата Всеволода.
Бились день, бились другой,
третьего дня к полудню пали стяги Игоревы.
Тут два брата разлучились на берегу быстрой Каялы;
тут кровавого вина недостало;
тут пир кончали храбрые русичи:
сватов напоили,
а сами полегли за землю Русскую.
Никнет трава от жалости,
а дерево с тоскою к земле приклонилось.
Уже ведь, братья, невеселая година настала,
уже пустыня дружину прикрыла.
Встала Обида в ратях Дажбожья внука,
вступила девою на землю Троянову,
восплескала лебедиными крылами на синем море у Дона,
плещучи, прогнала безбедные времена.
Походы князей на поганых позатихли,
ибо сказал брат брату: «Вот — мое, и вот — мое же».
И начали князья про малое «вот — великое» молвить
и сами на себя крамолу ковать;
а поганые со всех сторон приходили с победами на землю Русскую.
О! далече зашел сокол, птиц гоня к морю.
А Игорева храброго полка не воскресить!
По нем закликала Карна,
и Желя поскакала по Русской земле,
смоль и жар меча из пламенна рога.
Жены русские восплакались, жалуясь:
«Уже нам своих милых лад ни мыслью не вымыслить,
ни думой не выдумать,
ни очами увидать,
а золотом и серебром и подавно не побряцать».
А застонал ведь, братья, Киев в горе
и Чернигов в напастях;
тоска разлилась по Русской земле;
печаль великая идет среди земли Русской.
А князья сами на себя крамолу ковали;
а поганые, с победами зарыскавши в Русскую землю,
взимали дань по белке со двора.
Те-то два храбрых Святославича,
Игорь и Всеволод,
уже кривду пробудили раздором, —
ее было усыпил отец их, Святослав грозный, великий киевский;
грозою было приустрашил,
своими сильными полками и харалужными мечами
наступил на землю Половецкую:
притоптал холмы и овраги,
возмутил реки и озера,
иссушил потоки и болота; |