Лексические и грамматические свидетельства подлинности «Слова о полку Игореве» по старым и новым данным. Страница 6
1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17-18-19-20-21-22-23-24-25-26
«Шеломы оварьскыя» вполне закономерны в «Слове» и как одна из исторических реалий. Историческая оправданность в «Слове» «шеломов оварьскых» подтверждается, наконец, и наличием в контексте глагола-причастия «поскепаны»: «...поскепаны саблями калеными шеломы оварьскыя». Глагол «поскепати» в значении «расщепить», «расколоть» известен и некоторым другим древнерусским памятникам. Ср.: «Пожгоша и поскeпаша иконы и кресты» в «Житии Стефана Сурожского» XVI в. и «и слышати страшно лом копейный и скепания щитомъ» в Никоновской летописи1. Причастие «поскепаны» как нельзя лучше поставлено на свое место как лексема, нашедшая семантическое соответствие в «шеломы оварьскыя» как реалии. Эта взаимная семантическая обусловленность делается совершенно ясной, если принять во внимание археологические данные, объясняющие особенности конструкции шлемов половцев. А эти данные говорят о том, что половецкие шлемы не были сплошь металлические, а делались из деревянных лубков-дощечек, которые скреплялись железными ребрами, связанными наверху металлическим шишом. На такую конструкцию половецких шлемов обратил внимание еще Н. П. Кондаков, написавший по поводу изображения воина на золотой кружке знаменитого клада из Нади Шент Миклош, найденного в 1799 г. в Венгрии, следующее: «На нашем воине как раз изображена такая коническая шапка, которой верх сделан или из кожи, или бумаги, или даже тонкого лубка и затем укреплен железными ребрами, связанными наверху металлическим шишом. Такого рода конический шлем найден в одной из половецких могил... Устройство подобного шлема отлично объясняет темное выражение „Слова о полку Игореве“... В этом тексте слово „поскепаны“ — „разбиты в щепы“ — совершенно точно отвечает половецкому шлему, составленному из деревянных лубков», — заключает Н. П. Кондаков2. Таким образом, действие, выраженное глаголом «поскепати» — «расщепить», «расколоть», в наибольшей степени могло быть применено как раз к такому предмету, каким по археологическим данным был половецкий — аварский шлем. А из этого следует, что выбор редкого как лексема древнерусского глагола в нашей фразе — совсем не игра случая. Напротив, по всему видно, что он был обусловлен внутренним единством характера глагола-причастия и типичными конструктивными особенностями предмета, на который это действие направлялось. Из сказанного вытекает и второй вывод. Какой «сверхфилологической» интуицией должен был обладать фальсификатор для того, чтобы подобрать для данного контекста этот редкий глагол, смысловую целесообразность которого мы в состоянии установить путем кропотливого анализа 150 лет спустя?
И в заключение — доказательство филологического порядка. Если бы прилагательное «оварьскыя» было действительно поздней формой, как этого хочет А. Мазон, то оно должно было появиться в форме, засвидетельствованной поздними текстами, с начальным а — «авар(ь)скыя». Форма же «оварьскыя» — более древняя, с начальным о, отвечающим безударному, краткому а (?) греческого ’????????, что вполне соответствует фонетическим нормам заимствования древнеславянским из греческого3. Неужели фальсификатор и в этой фонетической и исторической детали мог опередить знания своего времени?
4. Не только скептиков, но даже и комментаторов и исследователей «Слова о полку Игореве» смущало словосочетание «и на канину» во фразе «Бориса же Вячеславлича слава на судъ приведе, и на канину зелену паполому постла, за обиду Олгову храбра и млада князя» (15). Многие из них считали «на канину» ошибкой редакторов первого издания, переделывали его и предлагали другие чтения в согласии со своим пониманием и толкованием всей фразы. Конъектур этого места было предложено много. Подвергать их критической оценке здесь мы не будем, а выставим только некоторые свои соображения и наблюдения, поддерживающие чтение издания 1800 г. и Екатерининской копии, как отвечающее данным славянской гидронимии и топонимии.
Камнем преткновения для принимающих чтение «на канину» («на Канину») как правильное является несовпадение грамматического рода слова «Канина» — названия речки — в тексте «Слова» и в известных нам исторических памятниках и документах. Действительно, в Лаврентьевской летописи под 1152 г. упоминается имя речки (или ручья) «Канин», в форме мужского рода, в описании похода Юрия Долгорукого. Направляясь к Чернигову, Юрий пошел к Березому (теперешняя Березна), перешел реку Снов и остановился у реки Свини в субботу, на другой день, в воскресенье, «не хотя» идти к городу (Чернигову), они остановились у Гуричева — «сташа у Гуричева, близь города, перешедше Канин»4.
Пытаясь разъяснить причины несовпадения грамматического рода одного и того же имени в «Слове» и в летописи, Л. А. Булаховский прибегает к следующему объяснению: «В этом случае приходится предположить еще, что наименование — женского склонения, хотя в Лаврентьевском списке летописи под 1152 г. упоминается речка „Канин“ — мужского рода. „На Канину“ вместо „на Канин“ легко могло возникнуть как описка под влиянием следующего „зелену“. Род у такого слова, как „Канин“, издавна мог колебаться; ср. неопределенное относительно склонения „на Канине“ и распространенный суффикс „ин(а)“»5.
Невыясненное до конца «Канина» «Слова о полку Игореве», как слово и форма, находит, однако, полное соответствие в наименовании реки «Канина» — притока реки Месты (Места — в именительном падеже), в районе г. Гоце Делчев (быв. Неврокоп), в юго-западной части Болгарии. «Канина» — левый приток Месты (древнего Местоса или Нестоса, Mestos, Nestos), в которую она впадает близ села Долни Хисарлък6. В перспективе абсолютно одинакового названия реки в юго-западной Болгарии, в области, издавна занимаемой славянским населением, не раскрытая до конца «Канина» «Слова о полку Игореве» перестает быть чем-то изолированным. Очень симптоматично и совпадение грамматического рода обоих названий. Из сказанного следуют и соответствующие выводы. Если в старой славянской области Балканского полуострова бытует и в наши дни наименование реки «Канина», с очевидными морфологическими признаками славянского происхождения (суффикс -ина и т. д.), то почему бы не допустить, что идентичное гидронимическое название могло реально существовать и в другой области обширной славянской территории7?
В защиту аутентичности «Канины» в «Слове» можно использовать и еще одно соображение. Наряду с именем реки Канины, притока Месты, известна и другая «Канина», но на этот раз уже как название старинного города на Адриатическом побережье, к югу от древней Авлоны (нынешней Валоны на территории современной Албании). Наиболее раннее упоминание этого города (по имеющимся у нас сведениям) встречается в хрисовулле византийского императора Василия II, данном архиепископу древней Ахриды (Охрида) Иоанну в 1020 г. (в первом хрисовулле)8. Город «Канина» входил в пределы Албанской епархии, подчиненной Ахридской архиепископии тремя хрисовуллами императора Василия после падения Самуилова царства. Он упоминается и в грамоте средневекового сербского владетеля Александра, данной жителям Дубровника 2 сентября 1386 г., в которой Александр называет себя господарем «Канине и Авлону»9. О том, что «Канина» форма женского рода, свидетельствует и приписка в рукописной сербской псалтири 1346 г., в которой сообщается, что Стефан Душан завладел городом «Канина»: «Вь то врeмe прeіе господинь краль Стeфань градь Костурь, градь Бeльградь, градь Канину»10.
Факт существования топонимического названия «Канина» наряду с гидронимическим на территориях, издавна заселенных славянами на Балканском полуострове, и «Канины» в старой Черниговской земле дает основание считать эти названия славянскими. Очень характерен и славянский суффикс -ин(а) в морфологическом составе слова11.
1 См.: Срезневский. Материалы, т. II, стлб. 1234; т. III, стлб. 403.
2 Н. П. Кондаков. Македония. Археологическое путешествие. Издание ОРЯС, СПб., 1909, стр. 27; см. также: В. Ф. Ржига. Восток в «Слове о полку Игореве». — Сб. «Слово о полку Игореве», Гослитиздат, М., 1947, стр. 170—171. Болгарский ученый Ив. Дуйчев высказывает опирающееся на исторические соображения мнение, что «упоминаемые в „Слове“ аварские шлемы у половцев не должны быть обязательно шлемами, сделанными аварами, происходившими от древних или современных авар, живущих в Дагестане, а скорее были шлемами, сделанными по аварскому образцу» (И. Дуйчев. Обзор болгарских работ 1945—1958 гг. по изучению древнерусской литературы и русско-болгарских литературных связей XI—XVII вв. — ТОДРЛ, т. XVI, М. — Л., 1959, стр. 593).
3 О нормах передачи греческого а (?) старославянским в заимствованных словах см.: А. Мейе. Общеславянский язык. М., 1951, стр. 44; А. Вайан. Руководство по старославянскому языку. М., 1952, стр. 39. Ср. ???????? — корабль, ??????? — поганъ, ?????? — попъ и др.
4 См. у К. В. Кудряшова: «Слово о полку Игореве» в историко-географическом освещении. — Сб. «Слово о полку Игореве», стр. 80.
5 Л. А. Булаховский. О первоначальном тексте «Слова о полку Игореве». — ИОЛЯ, т. XI, вып. 5, 1952, стр. 442.
6 См.: Кап. К. Николов. По горното течение на р. Места. — Минало. Българо-македонско научно списание, год. II (1911), кн. 5—6, стр. 157—158. Более подробные сведения и библиография в статье Я. Тодорова «Никопол на Места» (Родина, III, 1940, кн. 1, стр. 101—109).
7 Предположения об этимологии гидронимического наименования «Канина» см. в статье Н. М. Дылевского (Н. Дилевски. Бележки върху «Слово о полку Игореве». I. «На Канину зелену паполому постла». — Известия на Института за българска литература, кн. 3, София, 1955, стр. 102; см. также: Б. Ангелов. Бележки върху «Слово о полку Игореве». (II. Канина). — Известия на Института за българска литература, кн. V, София, 1957, стр. 459—460).
8 См.: H. Gelzer. Ungedruckte und wenig bekannte Bist?merverzeichnisse der orientalischen Kirche, II. — Byzantinische Zeitschrift, II, 1893, стр. 41, 42, 50; Е. Голубинский. Краткий очерк истории православных церквей болгарской, сербской и румынской. М., 1871, стр. 259; И. Снегаров. История на Охридската архиепископия, т. I. София, 1924, стр. 55, 56, 57.
9 Ст. Новакович. Законски споменици српских држава средњга века. Пета књига. Г. Уговори и наредби српских господара о трговачким и о другим пословима о Опћином Дубровачком (Грамота LIII, 1368, септембра 2), 1912, стр. 190. Эта статья была указана Боню Ст. Ангеловым, за что автор выражает ему свою благодарность. О городе Канина см.: H. Grеgoire et R. de Keyser. La chanson de Roland et Byzance. Byzantion. — Revue internationale des Еtudes Byzantines, XIV, 1939, fasc. 1, стр. 275—278. В этих же работах дастся и этимология названия города. Упоминание о Канине встречаем и у Ф. И. Успенского: История Византийской империи, т. 3. М. — Л., 1948, стр. 102.
10 Боню Ст. Ангелов. Бележки върху «Слово о полку Игореве». — Известия на Института за българска литература, кн. V, София, 1057, стр. 460.
11 Боню Ст. Ангелов. Бележки върху «Слово о полку Игореве». — Известия на Института за българска литература, кн. V, София, 1057, стр. 459.
1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17-18-19-20-21-22-23-24-25-26