Поэтическая полисемия и сфрагида автора в «Слове о полку Игореве»

А. Чернов

Ни одно произведение древнерусской литературы так не искушает читателя стать исследователем, как «Слово о полку Игореве».

Попробуем показать, что главная из причин тому — бесконечная полисемия «Слова», основанная на поэтике непрекращающихся переосмыслений словесного материала. Переосмысляются Автором, превращаясь в яркие метафоры, феодальные клише¹. Переплавляются в пламени поэтики «Слова» элементы фольклорные и книжные — славы, плачи, обрядовая лирика, мотивы славянских и тюркских мифов, стихи церковных песнопений, припевки Бояна, строки летописных преданий и воинских повестей. Постоянная борьба поэта с энтропией ведет к концентрации смысла, к череде метаморфоз ритма, к каскаду рифм и аллитераций².

Анализ полисемантических особенностей памятника вне зависимости от ритмического анализа выявляет стиховую природу «Слова».

Считается, что большинство темных мест говорит о порче «Слова» временем. Осмелюсь утверждать обратное: «темные» места поэмы — свидетельство особых законов строения средневекового стихового языка³.

Игра смыслами пронизывает всю поэму буквально от заглавия до «аминя». Древнерусское полк — поход, битва, войско. «Слово о полку» — слово о походе, войске и битве... Но гражданский пафос поэта особо выделяет одно из значений слова полк. Дважды Автор воскликнет: «А Игорева храброго полку не воскресить!» И проходящий через весь текст плач о дружине горестным эхом отражен в последней фразе поэмы. Перевод Слава князьям и дружине. Аминь. — первый смысл.

Аминь — истинно, верно, подлинно. Конечное положение аминя в церковных текстах определило и народную этимологию: аминь — конец. И поскольку союз а мог быть соединительным, а мог и разделительным (либо противительным), вспомним, как читали последнюю фразу Первоиздатели, Жуковский, Пушкин и Срезневский: князьям слава, а дружине — аминь! Такое чтение подтверждается звуковым повтором. При произнесении по архаическим нормам древнерусского языка слышна рифменная метаморфоза: А дружИНЕ АмИНЕ⁴.

В «Словарь-справочник Слова о полку Игореве» (Л., 1965, вып. 1, с. 37—38) попал пример, демонстрирующий игру двумя значениями аминя: «сътвори пред сущими ту послeднюю молитву... запечатлeвъ воистину послeднее „аминь“... успе блаженым сном и неизреченнымъ». Тут аминь — и ‘воистину’, и ‘конец земного бытия’. Как, впрочем, и в «Слове».

Во фразе княземъ слава а дружинe... смысл, видимо, не такой уж и невинный. Автор полемизирует с дважды произнесенной формулой феодального этикета⁵: дружины «ищут себе чести, а князю славы»⁶, ведь после поражения удел князей — плен и бесчестие, слава же отдается павшей дружине. Ну а с другой стороны, дружине — амине.

Однако за что петь славу тем, кто «не с честью проливал кровь поганых», кто перед походом похвалялся: «прошлую славу похитим, а грядущую поделим», кто «выскочил из дедовой славы»? Может, и впрямь последние строки поэмы дописаны переписчиком? Обратимся к тексту: Пeвше пeснъ старымъ княземъ, а потомъ молодымъ. Пeти слава Игорю Святъславичу...

Так понимали Первоиздатели. Позже пeти было присоединено к предыдущему стиху: а потомъ молодымъ пeти. Получалось гладко, но прямолинейно и бравурно.

Автор начинал «от старого Владимира до нынешнего Игоря», а заканчивает «от Игоря до Владимира Игоревича», протягивая диахронную вертикаль в будущее. Славу Игорю, Всеволоду и Владимиру Игоревичу по логике этого места споют «потом», когда русские князья наконец объединятся в своей борьбе с Полем.

Так начало и конец поэмы отражаются друг в друге. Пeти было пeснe Игореви... — Пeти: Слава Игорю...⁷

Переведем почти дословно:

Пели мы славу князьям былым.
А потом — петь молодым.
Петь: Слава Игорю Святославичу,
Буй туру Всеволоду,
Владимиру Игоревичу!

Можно понять и так, что Автор вместе с Бояном поют славу «старым» князьям (в том числе и шестидесятилетнему Святославу), а потом молодым песнетворцам петь славу молодым князьям.

Фонетика не существует без артикуляции, а артикуляция, мимика и жест — едины при произнесении стиха. Исследуя фонетику, мы многое узнаем об интонации, а следовательно, и о смысле.

¹ См.: Лихачев Д. С. Устные истоки художественной системы «Слова». — В кн.: Слово о полку Игореве. М.; Л., 1950, с. 58.
² См. стиховую разбивку и комментарий в кн.: Слово о полку Игореве / Сост. А. Е. Тархов; Науч. ред. В. В. Колесов; Коммент. А. Чернова. М.: Молодая гвардия, 1981.
³ «Созвучны и слова, означающие гнев и корабль. К подобным выражениям часто прибегают, чтобы затемнить стих, и это называется двусмыслицей... Подобные слова можно так ставить в поэзии, чтобы возникла двусмыслица и нельзя было понять, не подразумевается ли что-нибудь другое, нежели то, на что указывает предыдущий стих» (Стурлусон С. Младшая Эдда. Л., 1970, с. 179).
⁴ Звучание редуцированных в «Слове» даже в конечных позициях подтверждается десятками рифм и аллитераций, вроде Святослав(о) — злато, слово, Игор(е) — возрe и т. д. См. об этом в комментариях к упомянутому выше изданию 1981 г. Далее цитирую «Слово» по фонетической реконструкции В. В. Колесова, данной в этом же издании.
⁵ См.: Лотман Ю. М. Об оппозиции «честь» — «слава» в светских текстах Киевского периода. — В кн.: Труды по знаковым системам. Тарту, 1967, т. 3, с. 100—112 (Учен. зап. Тартуск. гос. ун-та, вып. 198).
⁶ Союз а тут не соединительный, а противительный.
⁷ «Слово» наполнено цитатами Автора «из себя». В начале песни солнце заступает Игорю путь, в конце — свeтится на небесе. В начале кровавые зори, а в конце — соловьи свeтъ повeдають. При Олеге Гориславиче тогда... часто врани граяхуть... а галици свою рeчь говоряхуть, а во время побега Игоря тогда врани не граяхуть, галицe помълкоша. И голоса, что уныли, — вьються чресъ море до Кыева. Таких «самопереосмыслений» в поэме множество, и говорят они о том, что от заглавия до «аминя» текст написан одним художником.

1-2-3-4-5-6-7-8-9-10

Предыдущая глава