Стилистический и лексический комментарий к «Слову о полку Игореве»
1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17-18-19-20-21-22-23-24-25-26-27-28-29-30-31-32-33-34-35-36-37-38-39-40-41-42-43-44-45-46-47-48-49-50-51
Стилистический и лексический комментарий к «Слову о полку Игореве»
В.П. Адрианова-Перетц
Слово о пълку Игореве, Игоря, сына Святъславля, внука Ольгова.1 — Термин слово в течение всего средневековья применялся к произведениям разных жанров. В XI—XII вв. «словом» называл свои поучения Феодосий Печерский, торжественные речи на праздники — Кирилл Туровский, русский переводчик «словом» иногда называет повесть Иосифа Флавия о взятии Иерусалима римлянами. В XIII в. «словом» определяется рассказ о бедствиях Русской земли, разоренной татаро-монголами, — «Слово о погибели Русской земли». В XVII в. «словом» писец назвал «Задонщину» — повесть о Куликовской битве (рук. ГБЛ, собр. Ундольского № 632). Тем же термином нередко именуются повести легендарные, сказочные в списках XV—XVII в. — о Басарге, об Акире, о посаднике Щиле и др. В Мусин-Пушкинском сборнике наш памятник только в заглавии был назван «Словом», в самом же тексте он определяется как «повесть» или «песнь». Первые издатели восприняли памятник как «героическую песнь» и так именно озаглавили свое издание. Таким образом, термин слово несомненно восходит к самой рукописи и воспроизведен по ней в издании 1800 г., хотя сами издатели предпочли назвать памятник так, как он не раз именуется в тексте. Однако нельзя с уверенностью утверждать, что и в заглавии авторского текста произведение именовалось «словом»: этот термин могли ввести и поздние переписчики, поскольку и в XIII—XVI вв. наблюдается применение его к произведениям разных жанров, в том числе и историко-повествовательных. — о пълку — в заглавии, в начальной фразе и в воспоминаниях об Олеге (были плъци Олговы... то было въ ты рати и въ ты плъкы) это слово обозначает «война, поход». С таким значением оно известно уже по Пов. врем. лет, где под 971 г. читаем: «Еда како прельстивше изъбьють дружину мою и мене, беша бо многи погибли на полку». Так и Владимир Мономах пишет, что «муж умерл в полку» (см. другие примеры: Срезневский, II, 1749). В том же значении «полк» употребляется в переводной литературе Киевского периода: в Александрии первой редакции читаем: «Убиен есть на плъку Александр», «убиен ли есть кто от вас на плъку» (Александрия, стр. 29, 47 и др.). — Игореве — прилаг. притяж.: «Володимиру... вънуку же Игореву» (Успенск. сб. XII в., стр. 12). — В заглавии «Слова» его главный герой именуется и по отцу и по деду — Игоря, сына Святъславля, внука Ольгова. Так назван он и в Ипат. лет. под 1185 г.: «Святославичь Игорь, внук Олгов». Но в тексте «Слова» Игорь называется лишь с отчеством — Игорь Святъславличь, а другие князья или только по имени (великыи Ярославь), или по отцу (сыну Глебову), или по деду (внуце Всеславли). «Генеалогическая» формула, называющая и отца и деда (а иногда и прадеда), известна с XI в. по похвале Владимиру в «Слове» митр. Илариона: «Похвалим ... Владимера, внука стараго Игоря, сына же славнаго Святослава» (стр. 70). В Киевск. лет. XII в. наименование по отцу и деду (иногда и по прадеду) встречается изредка в сообщении о вокняжении данного князя (Ипат. лет., 1149 г.): «Начало княжения в Киеве князя великаго Дюргя, сына Володимиря Мономаха, внука Всеволожа, правнука Ярославля, пращюра великаго Володимира, хрестившаго всю землю Рускую», чаще — в известии о смерти князя: «Преставися Володимир, князь Рязани, сын Святославль, внук Ярославличь» (1162 г.; см. такие же формулы в Ипат. лет. под 1167, 1173, 1175, 1179, 1197, 1288 гг.). Такое полное титулование, однако, применяется гораздо реже, чем наименование севшего на стол или умершего князя только по имени и отчеству. В Лавр. лет. нет такого устойчивого применения наименования князя по отцу и деду лишь в сообщениях о вокняжении или смерти. Под 1138 г. «Мстиславичь Всеволод, внук Володимерь, его же выгнаша новгородци от себе, он же приде... Кыеву, и да ему Вышегород»; под 1175 г.: «Убьен бысть великыи князь Андреи, сын великаго князя Георгия, внук Мономаха Володимера» (в известиях о смерти князя такая формула в Лавр. лет. читается также под 1177, 1179, 1218 гг.). Настойчиво напоминает летопись об отце и деде в рассказах о княжении Всеволода Большое Гнездо, где генеалогическая формула применяется в самых разнообразных случаях: под 1187 г. такое титулование включено в сообщение о замужестве дочери князя: «Всеволод Юргевичь, Володимерь внук Мономахов, отдал дчерь свою...»; там же: «Иде великыи князь Всеволод Юргевичь, внук Володимерь, на Рязань»; «посла ... Всеволод сын Гюргев, внук Мономахов Володимерь, г Кыеву» (1190 г.); «быша постригы у ... Всеволода, сына Георгева, внука Володимеря Мономаха» (1192 г.); «родися у ... Всеволода, сына Гюргева, внука Володимеря Мономаха, сын» (1194 г.); «ходи ... Всеволод Гюргевич, внук Володимерь Мономаха, на Половци» (1199 г.); «Посла... Всеволод Гюргевич, внук Володимерь Мономаха, сына» (1201 г.); «слышав... Всеволод Гюргевич, внук Володимерь Мономаха, оже Олговичи воюют» (1207 г.); «преставися великыи князь Всеволод, именовавыи в святомь крещеньи Дмитрии, сын Гюргев ... внук Володимера Мономаха» (1212 г.). Но в рассказах о сыновьях Всеволода они именуются лишь по отцу — «сын Всеволожь», и один раз вспоминается дед и прадед в известии о смерти Константина («преставися... Костянтин сын Всеволожь, внук Гюргев, правнук Володимира Мономаха», — 1218 г.). После этого известия князья называются лишь по отцу. На фоне такого способа применения генеалогической формулы, особенно последовательно проводимого в южных летописях, становится ясно, почему автор «Слова» воспользовался ею лишь в самом начале — в заглавии своего произведения и больше к ней не возвращался: он был хорошо знаком с практикой ее употребления в южном летописном языке.
Не лепо ли ны бяшетъ, братие, начяти старыми словесы трудныхъ повестии о пълку Игореве, Игоря Святъславлича? — Не лепо ли ... начяти — конструкция «лепо» («не лепо») с неопределенным наклонением обычна в языке XI—XII вв. В Изборнике Святослава 1076 г. она встречается нередко, причем «лепо» имеет значение «следует», «подобает»: «Съвяжи язык си: многашьды бо извештаеть, еже есть лепо таити» (л. 64—64 об.); «лепо есть человеку имети паче вьсего жития да не прилежить именьи зело» (л. 101 об.; такой фразой начинается «слово» святого Василия «како подобает человеку быти»); сосуды «лепо приносити и дати» в церкви, не имеющие их (л. 206); «лепо есть часто молитися» (л. 229 об., начало поучения «святаго Генадия»); «не лепо ти есть прилипати к пияньству» (л. 256 и выше: «Отътязати ся подобаеть пияньства», л. 75 об.). Житие Феодосия Печерского в списке XII в. Успенск. сб. дает много примеров такой конструкции: «Несть бо ти лепо... таковааго дела делати» (стр. 45—46); «лепо бо нам есть... по вься дьни каяти ся грех своих» (стр. 60); «несть лепо нам, братие ... събьрание пакы творити имению» (стр. 73); «несть лепо сьде съповедати» (о случае «преслушания» приказу игумена, стр. 77); «несть лепо нам ни в чемь же ослушатися наставьника» (стр. 78); «лепо бы нам, брате, надежю имети к богу» (стр. 78); «есть лепо нам с божьствьныимь Ияковъмь рещи» (стр. 82); «лепо есть нам... на прокое похваление блаженааго съказание поити» (стр. 83). В том же Успенск. сб. эту конструкцию находим в житии Ирины: «Яви ми, аще лепо ми есть мужа пояти» (стр. 99). В Ипат. лет. под 1170 г. князь Мстислав Изяславич в речи к «братьи своей» призывает: «...а лепо ны было, братье... поискати отець своих и дед своих пути и своеи чьсти». Ср. в переводе «Истории Иудейской войны» Иосифа Флавия многочисленные примеры утвердительной и отрицательной форм этого оборота: «Лепо есть Ирода поставити цесаремь» (стр. 191); «не лепо бо ему переяти» (стр. 220); «лепо няти веру» (стр. 245); «нелепо ми презрети» (стр. 263); «нелепо слушати» (стр. 267); «лепо есть ... с вои ити» (стр. 273); «лепо нам на славу варити помощникы» (стр. 314). Ту же конструкцию встречаем с вопросительной интонацией, выраженной частицей «ли»: «Лепо ли есть жене откръвеною главою молитися богови» (Христиноп. Апостол, цит. по кн.: Перетц, стр. 133); «лепо ли е крьстьияну исповедовати вазнь» (Изборник Святослава 1073 г., л. 114); «лепо ли бы нам... церкъвь в имя ею възградити» (Житие Бориса и Глеба: Срезневский, II, 74). — ны (но в плаче «жен русских» — намъ... ни мыслию смыслити) — эту форму личного местоимения 1-го л. в дат. пад. множ. ч. С. П. Обнорский оценивает как «архаическую особенность языка», сохраненную от оригинала «Слова» (Очерки, стр. 157) — см. примеры такой формы в Изборнике Святослава 1076 г.: «Церковь домашьнюю... имеи ум свои, да творити подобьно ны есть в неи законы церковьныя» (лл. 71 об. — 72); «Аште сами судим си, то и суди ны укротиться» (л. 78); «се слышя таину, ю же ны есть дал Христос» (л. 120 об.); иногда здесь «ны» стоит рядом с «нам»: «Еште же и по другуму нам есть безвестьно, да тако ны есть о хрьстьянах детьх слово» (л. 125). — бяшетъ (ср.: бяшеть притрепеталъ ... бяшеть горе под облакы веяти. . пущашеть ... сеяшется и растяшеть усобицами). — Эти формы С. П. Обнорский определяет как «примеры образований с надставочным ть», а бяшеть — с «я» вместо «е» он называет «русским» (Очерки, стр. 159). В Успенск. сб. XII в. имеем это русское образование в виде «бяше — бяшеть» или в нестяженной форме «бяаше» (стр. 13 и др.).
1 Текст «Слова» цитируется по изданию: Слово о полку Игореве. Библиотека поэта. Большая серия, 2-е изд., Л., 1967, стр. 43—56.
1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17-18-19-20-21-22-23-24-25-26-27-28-29-30-31-32-33-34-35-36-37-38-39-40-41-42-43-44-45-46-47-48-49-50-51
Предыдущая глава